Капитан огляделся, словно опасался духов. По спине Евы побежали мурашки.

– У северной оконечности острова вся вода была в крови!

И он видел дохлого ящера, ну точь-в-точь дракона. Патрик мне на кресте божился, рисовал даже – вылитый дракон, как на картинках в этом… как его… Ну, как та бумага зовется, откуда легенду о Пендрагоне читают?

Сир Редклиф усмехнулся.

– Повесть о короле Артуре и рыцарях Круглого стола.

– Во-во, и я о том же. Да только Патрик отродясь о той бумаге не слыхивал. Он темный был, совсем не то, что я…

Ева не выдержала и залилась истеричным смехом, схватившись за живот.

– Боже, я не могу… Дракон в воде… – Она захлебывалась хохотом, не обращая внимания на суровые взгляды мужчин. – Нарекаю этот остров Драголандия и объявляю собственностью Антагарской короны…

– Ева! – Сир Редклиф ничего более не сказал, но истерика принцессы утихла. Рыцарь подождал, пока она успокоится, и продолжил: – Миледи, мне неприятно вам говорить, но мы попали на необитаемый остров. Здесь нет фрейлин, нет поваров, нет слуг и нет нарядов. Здесь есть работа, работа и работа. А в конце – слабая надежда на спасение.

Ева задохнулась от возмущения:

– Вы… вы… Наглец! Как вы смеете говорить со мной подобным тоном!

Ричард вспыхнул, но на этот раз капитан его опередил. Старый моряк, прищурившись, посмотрел на принцессу в упор.

– Милашка, никто не просит тебя валить деревья. Ты должна делать то, что лучше всего умеют женщины. – Он кивнул на раненого юнгу. – Заботиться о мужчинах.

Принцесса вскочила, задыхаясь от гнева, но при взгляде на перебинтованного мальчика внезапно поникла, словно увядший цветок.

– Он… он умрет? – Ее голос дрогнул.

Смитсон решительно встал.

– Нет, если ты ему не позволишь.

Вскинув голову, Ева молча села рядом с юнгой. Мужчины отправились на разведку вглубь острова.

Ту ночь Адам провел в башне. Он поймал двух диких свиней и козу, что позволяло на некоторое время забыть о проблеме с пищей. Принц почитал очередной роман о похищении драконом принцессы и лег спать. Ему начинали претить однообразные приключенческие книги.

Под утро его разбудил гром. Закутавшись в старенькое одеяло, Адам выглянул в окно и невольно поежился. Природа определенно сошла с ума. Ветер завывал, как раненый волк, башня ощутимо подрагивала под его напором. По предрассветному небу мчались клочья туч, в воздухе летали вырванные с корнем кусты и трава. На море принц опасался даже смотреть.

– Бррр… Зима близко.

За годы одиночества Адам приобрел привычку выражать свои мысли вслух. Некоторое время он смотрел на буйство стихий, мечтая хоть как-то нарушить однообразие своей жизни. Наконец со вздохом подтащил кровать к окну, положил голову на подоконник и погрузился в созерцание.

Остров находился в поясе тайфунов. Штормы здесь случались чуть ли не каждую неделю, однако подобного урагана не было уже года два. Самый сильный шторм разбушевался в день, когда Адам испытывал свой плот. Но принц не удивлялся этому. Он привык.

Понемногу небо светлело, ураган терял ярость. Спустя три часа он стал уже просто очень сильным ветром. Гром продолжал греметь, и тучи мчались по небу, но эпицентр тайфуна миновал остров. Косой дождь хлестал по грубым стенам замка, покрытым грязью и мхом. В душе Адама ревела буря. С трудом оторвав взгляд от гипнотизирующей круговерти облаков, принц взглянул на море. То, что там происходило, заставило хозяина замка Одинокой Розы с криком вскочить на ноги.

У самого берега волны молотили вдребезги разбитый корабль. Огромный корабль, белоснежный парусник, судно из мечты Адама. По песку были разбросаны обломки, там и сям виднелись тела моряков. Сердце принца забилось, как разорванный барабан.

– О Солнце, неужели они все погибли?!

Не в силах поверить, Адам протиснулся в окно башни и прыгнул вниз, расправляя гремящие крылья.

Глава 6

Грифоны испокон веков жили в подземном городе Птичья Погибель. Никто не знал, откуда они взялись. На землях людей грифонов не любили, хотя охотно с ними торговали – изделия подгорных мастеров отличались качеством и надежностью.

Поговаривали, что название «грифоны» прижилось за жителями Птичьей Погибели, поскольку в древности они нередко подобно грифам питались падалью. Но всякий увидевший подгорные дворцы сразу понимал глупость этих слухов.

Синтия смутно помнила истории о времени, когда эльфы и грифоны вместе пытались завоевать земли людей. Они потерпели поражение, но это случилось столько веков назад, что потомки и победителей, и завоевателей давно обо всем позабыли. Сейчас принцесса горько жалела, что плохо учила историю в детстве.

Громадный мохнатый эльф уже час бежал по лесу размашистой рысью. Онемение от яда не проходило, в разуме Синтии из всех чувств сохранилось лишь отчаяние. Она любила своего коня, доверяла ему… Так глупо попасться!

«Обманута лошадью!» – подумала принцесса и от ярости чуть не откусила себе язык. Правильно сделали враги, когда похитили принца.

Она не то что принца недостойна, она недостойна даже…

Язык… Синтия чуть не откусила себе язык! Челюсти вновь обрели подвижность! Значит, ее не навсегда парализовало, скоро можно будет взять в руки меч, а потом… О, что потом будет!

Принцесса украдкой огляделась. Переброшенная через плечо эльфа, безоружная, она имела немного шансов победить. Но впереди еще долгий путь: от границ Шервуда до врат Птичьей Погибели пешему эльфу придется бежать не менее трех-четырех часов, а они пока даже не покинули лес…

Додумать принцесса не успела. Послышался слабый свист, и эльф с мучительным стоном покатился по траве. Синтия рухнула вниз головой и на некоторое время потеряла интерес к окружающему.

Она пришла в себя от боли в кистях рук. Болело все тело, но там особенно. Довольно долго девушка пыталась понять, почему на небе звезды. Наконец сообразила, что, пока она была без сознания, наступила ночь. Онемение от яда прошло, оставив лишь боль в каждом суставе. А кисти рук…

«Связаны», – поняла принцесса. И тут же, увидев, кто спас ее от эльфа, невольно вскрикнула.

– Тихо! – Существо быстро зажало девушке рот. – Кричать неправильно.

Синтия притихла. Фыркнув с довольным видом, орк свернул свой громадный пушистый хвост и уселся на него, словно на подушку. В бездонных зеленых глазах мерцали огоньки веселья.

– Большая-без-волос, зачем пришла в лес?

Принцесса огляделась. Она была привязана к одинокому пню посреди полянки, окруженной дремучими зарослями. В памяти факелами горели сотни сказок об орках.

Эти существа водились в самых древних и непроходимых уголках леса. Маленькие, юркие и ловкие, они прыгали по деревьям, питались плодами и слыли миролюбивым народом. Однако больше всего орки славились сложнейшими, запутанными играми, в которые заставляли играть всех, попадавших в свои владения.

– Я принцесса Синтия из Камелота, – мягко, стараясь не раздражать орка, сказала девушка. – Пожалуйста, отпустите меня, нашему замку угрожает опасность.

– Отпустим, – отозвался орк. – Но мы тебя спасли. Сначала отблагодари нас.

Синтия закивала:

– Я все сделаю!

Орк склонил голову набок и, внезапно прыгнув через поляну, повис на ветвях дерева. Впрочем, по шороху в листве было ясно, что пушистиков здесь гораздо больше.

Обхватив ветку хвостом, орк свесился вниз головой и смешно скрестил на груди лапки.

– У тебя похитили самца, – заметил он. – Ты одинокая самка. Самка не должна гоняться за своим самцом, так неправильно. Должно быть наоборот.

Принцесса постаралась ответить спокойно, хотя слова лесного обитателя являлись жестоким оскорблением для любой женщины ее рода.

– У людей все иначе, – сказала она мягко. – У нас самки сражаются за самцов. Самцов очень мало.

– Раньше было не так, – с печалью в голосе ответил орк. – Раньше было совсем не так.